Тайваньские архитекторы «Олимпийского»: в министерстве спорта нет никого, способного понять наш проект

Нам дали на легализацию два дня, а самолет до Тайваня летит 15 часов… Процедура согласования в Украине предполагает 380 подписей и печатей…

История отношений тайванской кампании Archasia Design Group, выигравшей тендер на реконструкцию НСК «Олимпийский», и Министерства семьи, молодежи и спорта вызывает множество вопросов.

15 апреля упомянутая компания выигрывает конкурс на реконструкцию НСК «Олимпийский». Через два с половиной месяца Генпрокуратура подает в суд на жюри и отбирает у компании право на реконструкцию стадиона. Представители Минмолодьспорта объясняют это тем, что компания, «злоупотребляя статусом победителя», не представила в комиссию документов, подтверждающих право на осуществление деятельности на территории Украины. Министерство неоднократно в прессе обвиняло компанию то в непонимании базовых принципов безопасности стадионов, то в непредоставлении документов. Конкурсное жюри, тем не менее, отказалось проводить повторное голосование за новый проект, настаивая на своем выборе.

За это время в Украине побывал Платини, который дал Украине срок до сентября разобраться со своими дорогами, спортивными сооружениями и другими делами, связанными с Евро-2012. А Archasia Design Group, по данным ее представителей, успела собрать требуемые министерством документы и при этом подать в суд.

Мы задали несколько вопросов Алексу Чену, одному из руководителей компании Archasia Design Group, а также и руководителю украинского офиса этой компании Константину Пеунову.

Вас часто обвиняли в затягивании работы по реконструкции. 14 апреля вы выиграли конкурс на строительство стадиона. Что мешало вам начать работу?

Константин Пеунов: Не совсем правильно. Мы работаем над стадионом с того момента, как нам сообщили о нашей победе. И работа не прекращалась ни на один день. К слову, мы уже вложили в этот проект порядка миллиона долларов. И на самом деле, мы планируем строить этот стадион, мы другой вариант даже не рассматриваем.

Алекс Чен(показывает на большую разложенную на столе карту): Во всем мире при заключении подобных договоров заказчик обязан передать архитектору минимальный пакет документов. Если нет документов, сложно осуществлять проектирование. Когда нам сообщили, что мы победители, уже в начале мая сюда приехала полная рабочая группа из Тайбея (столицы Тайваня). И уже на встрече с чиновниками министерства мы стали задавать абсолютно четкие вопросы, в том числе попросили топографическую съемку. Топографическая съемка относится к одним из основных исходящих данных. Она крайне важна, без нее невозможно проектирование. Более чем за два месяца мы получили от министерства только один чертеж – это схема стадиона и прилегающих территорий от 2002 года. И я бы хотел, чтобы вы немного поняли, что на ней показано. Вот есть чертеж, идут трубы, показано, на какой глубине они пролегают, какие их точные замеры. На чертеже, предоставленном министерством, половина из показанных там наружных сетей присутствует, половина – нет. И я скажу вам честно как архитектор, профессионал: это не рабочая съемка. Мы привлекли к работе специалистов компании по почве, которые делают геодезические разработки, по электрике, по проводке и многих других специалистов. Они приезжали сюда уже после того, как нам объявили, что мы стали победителями. У нас и сейчас тут в кабинете есть пятидесятиметровый метр, с помощью которого наши инженеры и архитекторы обходили стадион и замеряли все показатели, потому что предоставленный министерством чертеж был неточный.

Даже в первом отчете УЕФА в адрес Минмолодьспорта было сказано, что оно не предоставило геодезической съемки, на которую накладывается сам объект.

Константин Пеунов: УЕФА, к слову, требовала эти документы от министерства еще за шесть месяцев до проведения конкурса. Потому что без этих исходящих, не возьмется строить ни один архитектор мира. Проект без геодезической съемки – это просто красивая картинка.

Чертежи накладываются на эту съемку… Насколько мы знаем, этого материала не было ни у кого из участников конкурса. Но даже когда нет исходящих данных, наши архитекторы могут обходить здание, сделать замеры и начинать работу по объекту. И наша работа не останавливалась. Мы это время делали все доступные замеры и по этим вопросам работали.

А министр говорил в своих комментариях, что представители вашей компании после уведомления о конкурсе пропали на полтора месяца.

Константин Пеунов: Хочу сказать, что нам о нашей победе сообщили по телефону, официального письма очень долго не было. В 20-х числах апреля нам пришло письмо. В Тайбее ожидали любой бумаги, на любом языке, но с официальным уведомлением о победе.

Но в мировом бизнесе при решении таких вопросов государству можно верить на слово. Если вы назвали нас победителями, мы готовы работать. Уже в апреле из тайваньского офиса мы отправили первый имейл с просьбой предоставить документы. Подчеркну: через неделю после устного телефонного уведомления о победе мы попросили документацию. И позже много раз, но в устном режиме, обращались в министерство с просьбой предоставить документы. Наконец, у нас просто кончилось терпение, и 29 мая мы подали через канцелярию министерства официальное письмо. 30 мая, после того, как Президент высказал обеспокоенность состоянием дел, в прессе стал выступать министр. И после этого нас стали обвинять…

Как получилось, что конкурс выиграла именно тайваньская компания? Ведь принимали участие компании из Британии, Германии, Австрии…

Алекс Чен: Будьте добры, просмотрите эту книгу (показывает книгу с цветными фотографиями архитектурных сооружений). Это наши проекты, здесь очень много спортивных сооружений. Опыт и практика сооружения именно спортивных объектов Archasia, бесспорно, является огромным. У нас есть объекты в Китае, Тайване, Москве, Владивостоке. За нашу схему проголосовали члены жюри, а это двадцать один архитектор. К слову, два других проекта наших конкурентов, из которых жюри хочет выбирать сейчас, получили всего по одному голосу.

А вы знали членов жюри до проведения тендера?

Алекс Чен: Нет. Мы познакомились с членами жюри уже после нашей победы при переговорах с министерством.

Говорили, что вам хотели навязать подрядчика для выполнения работ?

Алекс Чен: Мы не будем это комментировать. Кто знает… Когда мы пришли на рынок, мы заявили: мы пришли проектировать и строить и не хотим быть вовлеченными в политические игры.

Пытались ли вы обратиться за помощью к Евгению Червоненко или Григорию Суркису, занимающимися подготовкой к Евро-2012?

Алекс Чен: Нет. Мы опасались, что в случае нашего обращения нас начнут ассоциировать с конкретными политическими фигурами.

Министерство делало заявления, в которых утверждало, что у вас нет базового понимания принципов проектирования стадионов, что в вашей концепции не учтены пожелания и требования относительно мер безопасности.

Алекс Чен(cмеется. Просит достать проект): Министерство, в котором нет ни одного эксперта, нет профессионалов-архитекторов, пытается обвинить в непрофессионализме крупную международную архитектурную компанию… В украинском министерстве нет ни одного человека, способного понять наш проект.

Я хотел бы ответить на этот вопрос фразой из отчета УЕФА по поводу Украину. Там было сказано, что украинское Министерство по вопросам молодежи и спорта недостаточно компетентно в архитектурном направлении.

Разрешите показать вам фотографию стадиона, это Тайбей-Арена. Это крытое сооружение – в Украине такие причисляют к зданиям первой категории сложности. А вот это Спорт-Парк, законченный в этом году тоже в Тайбее – для паралимпийских игр 2009 года. У нас есть законченные проекты в Москве, мы работаем над проектом в Сочи.

А вот наш проект киевского стадиона… Мы отправили его на рассмотрение УЕФА 18 июля. Посмотрите проект: вот есть раздел и цветная схема эвакуации. Все проектирование – функциональные зоны, маршруты, движения, включая отдел контроля и зоны накопления, – все закончено. Все критерии к спортивным сооружениям учтены.

На самом деле министерство само плохо понимает даже критерии УЕФА. Я знаю, что УЕФА уже получило наш проект. Мы отправили его в первую очередь для того, чтобы подтвердить свою готовность в сроки сдать стадион. Мы хотели заявить: у нас есть готовая концепция, и мы как никто другой заинтересованы построить стадион. Мы также просили независимых экспертов УЕФА оценить проект, и все они сказали, что это схема рабочая. Более того, наш проект также соответствует украинским строительным нормам, некоторые из которых даже строже требований УЕФА.

Константин Пеунов: Никто не вложил в проект столько труда, сколько вложила Archasia.

На протяжении четырех месяцев, без выходных, по двенадцать-четырнадцать часов над ним работали киевский офис, тайбейский и офис в Китае. Мы кропотливо работали над каждой деталью, простейшие ошибки согласовывались, все переделывалось.

Среди обвинений, предъявляемых вам: вы не предоставили документов, которые бы подтверждали ваше право на осуществление деятельности на территории Украины.

Константин Пеунов: В соответствии с условиями конкурса легализированные документы не требовались. Про это прямо было сказано в отдельном постановлении Кабинета Министров. Министерство не просило у нас пакет наших документов. Но они имели право затребовать легализированные документы. И мы понимали, что подобное требование может быть выставлено. И уже в июне по собственной инициативе мы начали готовить отдельные документы, просто понимая, что эти документы могут понадобиться.

18 июня мы получаем письмо от министерства с перечнем документов, которые мы должны предоставить. Причем для конкурса эти документы не были нужны. 19 июня нам приходит дополнение к этому письму, в котором уточняется, что эти документы мы должны предоставить до 20-го числа. Письмо, датированное 18 июня, пришло к нам 19-го, а на следующий день мы должны были предоставить документы до 16.45. Простите, в Тайбей самолетом лететь пятнадцать часов. Процесс легализации объективно занимает два месяца – нам дали менее двух дней. Мы не готовили их раньше, поскольку их никто не требовал.

Ну, подумайте, сначала идет перевод наших документов с китайского на английский, потом идет их нотариальное заверение в Тайване. Потом эти документы отправляются на заверение, подпись и печать в МИД Тайваня, МИД отправляет в Тайбейское экономическое представительство в Токио. Потому что только в Токио можно заверять быстро. Далее эти документы идут в Торгово-промышленную палату Украины, которая заверяет и подписывает каждый штамп. Потом все это проходит легализационную процедуру – заверяется подписью консула Украины. Затем все документы с этими подписями направляются в Украину, переводятся и заверяются. Мы старались, как могли, и проделали это за три недели.

Вас обвиняли, что вы передвинули сроки сдачи объекта на 2011 год и перебрали бюджет на полтора миллиарда гривен…

Алекс Чен: Это – неправда. Мы повторяем, что можем сделать проект до 2010 года.

Мы в схеме всегда брали некоторый запас времени. Согласовательная процедура по созданию объектов архитектуры в Украине предполагает получение трехсот восьмидесяти подписей и печатей и занимает около полугода. Поэтому мы, опасаясь бюрократии, взяли запас времени. Но по факту, мы могли бы начать работу раньше и закончить в 2010 году. Всю конструкцию, саму чашу, с демонтажем мы могли бы закончить в 2009 году. Это если строительство начнется незамедлительно. Все, что касается внутренней отделки, наружных и внутренних сетей, – это заканчивается в середине 2010 года.

Константин Пеунов: Но я бы хотел сказать, мы предлагаем полную реконструкцию стадиона. В то время как другие – его косметический ремонт. Ведь есть разница: одеть стеклом старую чашу 50-летней давности или все построить заново. При этом разница стоимости – всего два процента. Что бы выбрали вы?

Алекс Чен: Ваш нынешний стадион имеет правильную форму, но обзор с него неодинаков. Мы выбрали такую неправильную, как мы ее назвали, динамичную форму, чтобы сделать одинаково качественный обзор для всех семидесяти трех тысяч болельщиков. Вся крыша стеклянная, что способствует освещению. Сверху также есть места, мы их называем небесная ресторанная. Там можно сесть и наслаждаться видом. Мы сделали разрез в крыше, но четко просчитали, куда должна падать тень. Она не должна падать на поле, а закрывать зрителей от солнца. Проект стадиона обычно симметричный. А мы что сделали? С одной стороны – два яруса, с другой – три. Мы подняли стадион с одной стороны по двум причинам. Сюда падает солнце, идет правильное освещение. Такого стадиона нет ни в Америке, ни в Европе, несколько похожий есть в Китае. Но наш намного сложнее, и у него другая структура.

Константин Пеунов: К примеру, проект предполагает, что практически на каждом секторе будет туалет.

Как вы сами объясняете возникшие сложности?

Алекс Чен: Иногда складывается впечатление, что они не хотят работать и строить стадион. Наш клиент, имеем в виду министерство, кажется ленивым и несколько безответственным.

Жюри отказалось проводить повторный конкурс, несмотря на настояние Генпрокуратуры… Откуда такое единодушие у членов жюри?

Константин Пеунов: Там собраны профессионалы, они хорошо понимают, что мы нарисовали. При всем уважении к любому чиновнику из, скажем, условного министерства рыбалки Украины (шутит)… Что они понимают в архитектуре, скосах, надрезах?.. Нас не поддержали только те члены жюри, которые были представлены министерством.

Беседовала Лана Самохвалова

УНИАН в Google News